|
С.А.Лузина Опубликовано в сборнике "Проблемы поэтики в зарубежной литературе". Изд. Московского Педагогического Университета. М., 1993
Древнейший образ мировой культуры - Дерево является отражением целостного восприятия мира, некой универсальной формой, охватывающей границы мироздания. Всевозможные модификации этого символа встречаются почти в каждой культурной традиции различных стран мира: ирландский культ у друидов, исландский ясень Иггдрасиль, гигантская лиственница - дерево Мира, сакральный Дуб у греков и т.д. Исследуя универсальность этого образа, французский фольклорист М. Элладе приводит примеры существования понятия Мирового Дерева - первоосновы мира: "Ведийская мифология Индии, древняя религия Китая, германская мифология также хорошо, как и религии примитивного" сознания, содержат различные формы Космического Дерева (Arbre Cosmique), корни которого упираются в землю, а ветви устремлены в небо".2
Мифологическая наполненность этого центрального символа древней культуры привлекала Д.Р.Р.Толкьена многообразием возможных толкований. Он почувствовал в этом образе способность к смысловому расширению и варьированию. И в то же время, синтезируя существующие модификации символа, Толкьен нашел новые грани и заставил их светиться новым светом.
Анализ символики Дерева даст возможность проследить и выделить некоторые особенности существования любого мифологического образа.
В древнейшей мифологии Дерево - символ мирового единства, источник жизни, первооснова мира. Рождение нового мира в "Сильмариллионе" начинается с мифа о сотворении Деревьев Валинора. И если в Евангелии от Иоанна "В начале было слово", у Толкьена мы читаем между строк: "В начале была музыка". Все начинается с Песни Веления, что поет Йаванна, благославляя создание валнаров: "Они (валары) возвели за горами, в центре равнины свой город - ВАЛМАР МНОГОЗВОННЫЙ... Перед его западными вратами был зеленый курган - ЭЗЕЛЛОХАР, что зовется еще Короллайрэ... и Йаванна благословила его и долго сидела на зеленой траве и пела Песнь Веления, в которой звучали все думы о том, что растет на земле".3 Подобный образ восходит к древнейшим языческим заклинаниям обряда пробуждения земли. Мелодия обретает магическую силу и в то же время, в ней сосредоточен весь смысл и облик будущего творения: "И вот, на вершине кургана пробились два гибких ростка: и молчание в тот же час объяло весь мир, и не было других звуков, кроме песни Йаванны... Под звуки этой песни ростки вытянулись и стали высоки и прекрасны, и зацвели: так пришли в ту два дерева Валинора".4
В этом центральном мифе Толкьена сплетаются воедино несколько философских концепций: пифагорийская панмузыкальность, средневековая мистика созидающего молчания и древняя магия языческого заклинания.
Толкьен сохраняет традиционное символическое описание модели мира: в центре мироздания - город или возвышенность (в данном случае - курган), на котором возвышается Мировое Дерево. Создание подобной модели центра мира - одна из характерных особенностей любого мифа. Но используя традиционный символ, Толкьен создает свой неповторимый образ Деревьев Валинор 1000 а; наделяя его новыми свойствами и характеристиками: "У одного дерева листья были темно-зеленые, а снизу сияли серебром, и с каждого из бесчисленных цветов отекала серебристая свет-роса, а землю под деревом пестрили тени трепещущих деревьев. Листва другого была нежно-зеленой, как у молодой березы, и каждый лист окаймляло мерцающее золото. Цветы свешивались с его ветвей гроздьями желтого пламени, каждый цветок был подобен блестящему рогу, изливающему на землю золотой дождь. И от дерева исходило тепло и яркий свет. Первое дерево звалось в Валиноре Тэлперионом, и Сильпионом и Нинквалоте..., а второе - Лаурелин, и Малиналда, и Кулуриэн".5
Здесь проявилась удивительная способность Толкьена через описательную образность создавать живую картину, возвращая застывшему символу его живое воплощение. У Толкьена Мировое Дерево - пример воплощения идеи в реальность, когда смысл божественной мелодии обретает свое существование в конкретном образе. Мир обретает душу, иррациональную ценность носителя Добра. На примере этого яркого мифологического символа, мы наблюдаем еще одну специфическую черту любого мифа - материализацию ирреального. Добро и Зло в мифе как иррациональные понятия имеют свое реальное воплощение в символических образах.
Дерево - воплощенное Добро и одухотворенная сущность мира. И в то же время у Толкьена Деревья Валинора - источники Света. Мистические понятия о светоносной сути божественного мира являются в реальном представлении о Деревьях как о прообразах Солнца и Луны. Живительная влага деревьев Валинора - материализация в мифе метафоры об источнике жизни: святящаяся жидкость с деревьев собирается в виде озера в большие сияющие чаши. Этот яркий образ можно считать реминисценцией из "Старшей Эдды", где в "Прорицании Beльвы" говорится о гигантской лиственнице, из которой стекает живительная влага, образуя молочное озеро у ее корней".6
Привлекает внимание то, что каждое дерево у Толкьена имеет несколько имен, а это уже следующая особенность мифа - антропологизм. У Толкьена деревья не просто имеют имена, они наделены некоторыми чертами живых существ: мужчины и женщины, Корни этого раздвоения образа можно искать и в библейской легенде, и в "Младшей ЭДДЕ", где есть свой вариант мифа о про-исхождении людей: "Шли сыновья Бора (ОДИН, ВЕЛИ, BE) берегом моря и увидели два дерева и сделали из них людей... мужчину нарекли Ясенем, а женщину - Ивой".7 Антропологизм проявляется у Толкьена и в том, что сама прародительница Йаванна - подруга Ауле, Дарительница плодов... в облике женщины она высока и одета в зеленое.., кое-кто видел ее стоящей как дерево,коронованное солнцем: со всех ветвей его на нагую землю падала золотая роса, и земля зеленела ростками, а корни дерева омывали воды Ульмо..."8
Итак, дерево в мировой культуре представлено как воплощенное понятие о границах мира и его пределе, а это уже новая характерная черта мифа - материализация пространства. Исследователь исландской литературы М.И.Стеблин-Каменский пишет, что издревле существовало представление о "мире как жилище, расположенном вокруг большого дерева или храме со священным столбом в середине. Ясень Иггдрасиль распростер свои ветви над миром и кладет ему пределы. Верхушка мирового дерева упирается в небо, а корни уходят глубоко в землю..."9
Нередко в окандинавских сагах Дерево воплощало не только модель мира, но в этом образе материализовалось понятие о силе и мощи древнего рода, о его процветании или угасании ("родовое, детоносное дерево").
В норвежской "Саге о Вельсунгах" (XIII в.) мы встречаем подобный пример: "Сказывают, что Вельсунг-конунг велел выстроить некую славную палату, а строить велел так, чтобы посреди палаты росло огромное дерево и ветви того 1000 дерева с дивными цветами ширились над крышей палаты, а ствол уходил вниз в палату - ту, и звали его родовым стволом".10
У Толкьена представление о пределе связано с понятием материализации времени. Рождение деревьев Валинора в "Сильмариллионе" связано с началом времен и началом правления валаров - древнейшего рода на земле: "... и первый час сияния Тэльпериона - серебристо-белый рассвет - валары ... назвали часом открытия и отсчитывали от него века своего правления... И свет-росу и дождь Варда собирала в большие чаши, подобные сияющим озерам... Так начались дни Валинора и счет времени". Смена дня и ночи также воплощается в живых мифологических образах: "За семь часов каждое дерево разгоралось и угасало; и каждое начинало сиять вновь за час до того, как тускнело другое. Поэтому в Валиноре дважды в день наступал дивный час, когда свет обоих деревьев был слаб и золотистые и серебряные лучи смешивались".11
Итак, деревья Валинора в "Сильмариллионе" - пример универсальной реализации Абсолюта. Это не символ, а реальное бытие идеи в мифе. Основная черта мифа - абсолютная достоверность происходящего. Будучи реальным воплощением Добра, деревья подвержены всем реальным напастям. Древнейшая борьба Добра и Зла в мифе выражается в ярких видимых образах. Например, в "Старшей Эдде" подробно описываются те несчастья, которые выпали на долю мирового дерева - ясеня Иггдрассиль:
Не ведуют люди, В "Саге о Вельсунгах" гибель рода предрекает пророческое событие: "Некий человек в руке держал меч и шел прямо к родовому дереву... Был он стар и крив на один глаз. Он вонзил меч в ствол так, что меч тот вошел в дерево по рукоять..."13
У Толкьена столкновение двух противоположных начал, как основа движения мифа, тоже имеет свою реальную воплощеннооть: деревья гибнут от смертоносных ударов врагов - Унголианты и Мелькора, как живые существа: "Настало смешение света, когда сияли оба дерева и безмолвный Валмар был залит золотым и серебряным блеском... Тут бессветье Унголианты поднялось до корней Древ и Мелькор вступил на холм: и черным копьем он пронзил оба древа, нанеся им страшные раны, и сок их лился, как кровь, и орошал землю... и яд смерти, что жил в Унголианте вошел в их тела... и они умерли..."14 Добро и Зло здесь традиционно противопоставлены как Свет и Тьма. Гибель деревьев сопровождается песней скорби, которую поет Йаванна, тоскуя о своих созданиях. Ее песня звучит подобно древним магическим заклинаниям шаманов, которые взывали к силам Абсолюта, пытаясь вернуть душу умершего, И с песней возвращается надежда на возрождение - "у Тэльпериона на безли-стой ветви родился огромный серебряный цветок, а у Лоурелина - единственный золотой плод..." Так, со смертью деревьев рождается новая легенда о солнце и луне: "Исиль Сияющий звали в древности ваниары Луну - цветок Тэльпериона; и Анаром, золотым огнем нарекли они Солнце, плод Лаурелина, нолдоры звали их еще Рана - Бродяга и Васа - дух огня, что пробуждается и пожирает; ибо солнце было создано как знак пробуждения и увядания эльфов, а луна лелеяла их воспоминания".15
С гибелью деревьев Валинора, когда их существование становится легендой, начинается процесс дематернализации мифологического образа. Это проявляется в том, что живой видимый образ превращается в свое подобие, в знак, упоминание о давно прошедших временах. В каждой легендарной местности у Толкьена возникает дерево, символически связанное со своими прообразами.
В "Сильмариллионе" есть легенда о таинственном городе синдаров - Гондоли 1000 не, где на острове живет народ Тургона: "Высоки и белы были стены Гондолина, гладки лестницы, величественна, стройна и мощна Башня Владыки. Там, играя, сияли изваяния Дерев древности, исполненные с эльфийским мастерством самим Тургоном; то дерево, что он сделал из золота, звалось Глингал, другое же, с цветами из серебра - Бельфиль".16
В трилогии A"Властелин колец" мы встречаем описание исполинского ясеня Меллорна - одного из подобий BТэлпериона, который находитcя в Лориэне, городеC эльфов: "Холм венчала двойная диадема из высоких и, видимо, древних деревьев, а в Центре росло еще одно дерево, громадное среди этих гигантов. Это был Меллорн - исполинский Ясень с белой дэлонью в золотистой листве".17
Так осуществляется связь времен: мифологического прошлого и настоящего. Любопытно, что ясень Лориэна произрастает на Кургане Горестной Скорби, где погиб Dпервый властитель Лориэна - Эмрос. Здесь появляется еще один очень интересный момент, связанный с мифопоэтикой дерева. Мотив "Дерева на могиле" - как один из древнейших, был подробно исследован В.Я.Проппом18. Издревле он связывался с верой в воскрешение души, и как символ вечности, дерево нередко появляется на надгробьях в средневековой Англии. Дж.Фрезер в книге "Фольклор в ветхом завете" посвящает целую главу описанию священных деревьев (чаще дуба) на могилах святых у мусульманских народов. Поклонение священ-ным деревьям, символизирующим сакральный Абсолют, встречается у многих народов разных стран.
Являясь символами, подобиями древнейших деревьев Валинора, сакральные деревья у Толкьена сохраняют в себе магическую силу своих первообразов и мистически связаны с ними. Они так же, как и древние деревья отражают борьбу Добра и Зла. В трилогии "Властелин колец" возникает образ "мертвого дерева", символизирующий временную победу злых сил: "За аркой был двор, вымощенный белым камнем, и фонтан, искрящийся на солнце веселыми бликами. Вокруг росла яркая зеленая трава, но рядом, склонившись над чашей фонтана, стояло мертвое, засохшее дерево"19.
Надежда на возрождение воспевается в древних легендах, пророчествующих о возвращении деревьев в новые времена - и здесь устанавливается та нерушимая связь, которая соединяет у Толкьена мифологическое прошлое, настоящее и будущее и которая позволяет постоянно ощущать в настоящем дыхание минувших эпох:
"Короли привели корабли И пророчество древней легенды сбывается в III-ю эпоху, когда отважные хранители побеждают Тьму, а перворожденные привозят в Нуменор "семя Цилиборна, белого дерева", которое является потомком древнего Тэльпериона.E.
Добро побеждает Зло и торжествует неизменноF - в этом для Толкьена важнейший смысл старинных преданий и мифологии. Он видит в счастливой концовке "далекое евангелическое сияние", память о воскрешении Христа, "эхо благой вести в реальном мире".
Таким образом, универсальность мифологического образа у Д.Р.Р.Толкьена проявляется несколькими гранями. Во-первых, синтетический образ имеет способность, свойственную любому мифологическому образу, воплощать всевозможные идеи и понятия: концепцию о единой модели мира, о сакральном абсолюте; материализовать понятия о пространстве и времени, понятие об источнике жизни и т.д.
Во-вторых, мифологический образ синтезирует в себе множество c77 модификаций, существующих в древних культурах, сохраняя при этом свою ценностную значимость носителя Добра или Зла.
ПРИМЕЧАНИЯ
1. Предания и мифы средневековой Ирландии.-М.,1991. С.239. 2. M.Eliader "Emager et symboles". Gallimard. 1979. P.55. 3. Д.Р.Р.Толкьен. Сильмариллион. - М., 1992. C.25. 6. Сага о Вольсунгах. - М.-Л., 1934. С.99. 7. Младшая Эдда. - Л., 1970. С.25. 9. М.И.Стеблин-Каменский. Миф. - М., 1976. - С. 66. 11. Толкьен Д.Р.Р. Сильмариллион. С.28. 12. Беовульф. Старшая Эдда. Песнь о Нибелунгах, - Л., 1970. С.25. 14. Толкьен Д.Р.Р. Сильмариллион. С.68-69. 15. Толкьен Д.Р.Р. Сильмариллион. С.95. 17. Д.P.P.Толкьен. Две твердыни. - М., 1991. С.430. 18. Пропп В.Я. Волшебное дерево на могиле. - Советский этнограф. 1934. № I-II. 19. Толкьен Д.Р.Р. Властелин колец. - М,, 1992. С.716. 20. Толкьен Д.Р.Р. Две твердыни. - С.232. |
